Лейтенант Михаил Гильбург
Михаила Исааковича хорошо знает старшее поколение пензенских строителей. Он был частым гостем, нет, не гостем, а добрым помощником на многочисленных стройках и предприятиях стройиндустрии. 34 года заведовал сначала небольшой, а потом Центральной строительной лабораторией территориального объединения «Пензастрой». Его уважали все. Ему предлагали повышение, он оставался на своем месте.
Производственники знали, что он грамотный инженер-технолог. Он мог устоять против нажима начальника любого ранга, если тот пытался заставить нарушить технологический процесс. И те отступали. Правоту свою доказывал не криком — логикой и знаниями.
И еще. Он был и сегодня остается фантастически скромным человеком. Коллеги знали, что у него неважно со здоровьем. Осколок немецкого снаряда прошел в двух сантиметрах от сердца, пробил легкое и застрял под лопаткой. Врачи удалить его не решились. Так и живет Михаил Исаакович с кусочком немецкой стали. Смеется, говорит: «Прижился». И никто никогда не слышал его жалобы на здоровье. Для тех, кто работал с Гильбургом рядом, этих сведений было бы наверняка достаточно. Но для рассказа о судьбе и жизни длиною в 77 лет — мало.
… Миша, или как его называли в семье Моисей, родился на Украине, в местечке Городница Житомирской области. Большую половину 10-тысячного населения составляли украинцы, остальную — евреи, поляки и немцы. Украинский язык Миша знал лучше русского, а аттестате за десятый класс по нему было «добре» — хорошо, а по русскому «посередньо» — посредственно. Зато по математике и немецкому стояло «вiдмiнно» — отлично.
В местечке была большая красивая церковь и добротной постройки синагога. В тридцатые годы церковь приспособили под зерносклад, в синагоге разместили «Осоавиахим» и Дом пионеров с детской библиотекой, в которой восьмиклассник Миша два года работал в свободное от учебы время.
Фото: Городница. Житомирская область. Украина. Современная фотография.
Как и многие его ровесники, Миша в детстве мечтал конструировать самолеты и решил поступать в Московский авиационный институт. По русскому языку получил тройку, на проходной балл не хватило. Уезжать из Москвы ни с чем было стыдно, но те институты, которые были готовы его принять, не обещали стипендии.
Волей случая Михаил оказался в Днепропетровском строительном, но там неожиданно тоже отказали в стипендии. И только Новосибирский инженерно-строительный обещал платить. Когда студенческая жизнь, казалось, наладилась, стипендией стали удостаивать только отличников. Пришлось устраиваться на работу. Сначала кочегаром, потом вахтером.
В мае пришла повестка из военкомата. Счастье, казалось, наконец, улыбнулось предложили учиться в авиационном училище. Но врачи из медкомиссии увидели затемнение в легких, работа кочегаром оставила коварную память. Тогда предложили Ленинградское морское медицинское училище. «Бросай учебу», — сказал военком. «Видно не суждено тебе быть студентом. Время до начала занятий есть, поезжай домой, подправь здоровье».
Миша ушел из института и уехал домой. Через четыре дня после возвращения началась война. Перед самым ее началом отец уехал в санаторий в Крым, больше семья его не видела. А мать Роза Моисеевна, на одиннадцатый день войны с двумя сыновьями и двумя дочерьми эвакуировалась. Поезд шел на Полтаву. Под Коростенем и Киевом состав бомбили. Из-под Полтавы вскоре тоже пришлось уезжать в Воронежскую область. В селе Квашино безотказный Миша с братом Сашей работали в колхозе. Они были кормильцами семьи.
15 октября 1941 года Гильбурга призвали в армию. Он стал курсантом 12 отдельного учебного батальона противовоздушной обороны. Сначала из новобранцев готовили химиков. Потом огнемётчиков. Неожиданно отобрали комсомольцев и отправили на фронт… пехотинцами.
Вспоминает М.И. Гильбург: «Нас очень хорошо обмундировали, выдали карабины. Я попал в 1085 стрелковый полк 322 дивизии 16 армии, которой командовал тогда К.К. Рокоссовский. Наш батальон расположился на берегу реки Жиздра. Вот когда пригодилось знание немецкого языка: с помощью рупора я обращался к немцам и говорил об успехах Красной Армии.
Мои способности оценили, меня направили на курсы младших лейтенантов в г. Козельск. Учился три месяца. Председателем приемной комиссии был генерал И.Х. Баграмян. Мне присвоили звание старшего сержанта, в январе 1943 — младшего лейтенанта. И только в 1999 году я получил документ из военного архива о том, что в начале июля 1943 года я стал лейтенантом.
12 июля 1943 года наш батальон наступал на г. Жиздра. Три дня шли ожесточенные бои. Я командовал взводом. Мы форсировали реку, по колено в воде прошли пойму, преодолели немецкие оборонительные линии. Я бежал в атаку, как вдруг почувствовал, что со мной что-то случилось. Сознание затуманилось, сразу не стало сил. По телу потекла теплая волна, понял: кровь. И потерял сознание. Первую помощь оказал санитар, находившийся, к счастью, поблизости. Меня перенесли в землянку, только что отбитую у немцев. Там я пролежал до темноты».
Потом раненых отвезли в батальонный госпиталь. 15 июля Гильбургу сделали операцию под местным наркозом. Один осколок вынули из грудной клетки, второй — не рискнули трогать. Удалили осколки из ноги. После операции Михаилу стало лучше, но впереди предстояло длительное лечение. Его на «кукурузнике» отправили в полевой госпиталь под г. Белев.
Трудные для тяжелораненого условия полета и плохие дороги сделали сове черное дело. Михаила привезли в госпиталь без сознания, в дороге разошлись швы. Началось нагноение. 25 июля его вновь оперировали. На этот раз сознание долго не возвращалось, пришел в себя через неделю. И начались скитания по госпиталям: Тула, Москва, Уфа. В декабре 1943 года Гильбурга комиссовали, он стал инвалидом войны 2 группы. Здоровье продолжало ухудшаться.
Врачи рекомендовали сменить климат, он уехал в Ростовскую область. В Ростове были замечательные врачи, но ни один не брался сделать сложную операцию. Наконец, Гильбургу согласился помочь известный хирург профессор Ладыженский. В декабре 1945 года Михаила Исааковича оперировали снова. К счастью, операция была удачной и последней.
1946 год открыл новую страницу в жизни М.И. Гильбурга. Он стал, наконец, студентом Ростовского инженерно-строительного института технологического факультета. Михаилу было тогда 23 года.
Фото: Строительство многоэтажного дома в Пензе, 50-е года.
В 1951 году, окончив институт, он получает направление в Пензу. Пензяки встретили гостеприимно. Технологов-строителей с высшим образованием в городе еще не было. Сначала работал мастером на «Стройдворе» № 1 на ул. Байдукова (сегодня на этом месте радиозавод). После объединения со «Стройдвором» № 2 предприятие стало называться «Комбинат производственных предприятий».
Там имелся, в частности, и плотницкий цех, где изготавливались деревянные фермы длиною 12-18 метров. На их производстве и проявил свою первую инженерную инициативу М.И. Гильбург. Был изготовлен стенд с точной разметкой всех деталей фермы. Помечены были и места забивки гвоздей. Сразу повысилась производительность труда и, конечно же, точность сборки.
В апреле 1952 года Гильбургу предложили возглавить строительную лабораторию треста № 48. Размещалась она в трех комнатах небольшого помещения, построенного рядом с УНР-206.
Расцвет в работе лаборатории, как считает М.И. Гильбург, приходится на 60-е годы, когда главным инженером Пензенского управления строительства был М.В. Ивачев. Лаборатория стала получать оборудование, обживала новые помещения на проспекте Победы, 7. Здесь делали химический анализ всех строительных материалов. В старых помещениях на улице Ленина проводили механические испытания бетона, кирпича, цемента на определенные марки.
В 1964 году две лаборатории строительную и стройиндустрии — объединили в одну. Она стала называться Центральной.
Прошу вспомнить Михаила Исааковича любопытные случаи из его долгой жизни строителя-технолога: «В городе было построено новое здание вокзала Пенза-1. И вдруг поползи слухи: колонны здания вот-вот рухнут. Действительно, на облицовке одной из колонн образовалась большая трещина. В комиссию, которая была создана, железнодорожники пригласили и нас. Поверку нужно было провести методом неразрушающего контроля. Тщательный анализ показал, что бетон соответствует проектной марке, а стержни каркаса сместились во время бетонирования. Колонну усилили дополнительной арматурой. Облицовку восстановили…»
Вспоминает профессор архитектурно-строительной академии, кандидат технических наук, заслуженный строитель России Н.И. Гусев: «Моя семья и семья М.И. Гильбурга проживала в одной двухкомнатной квартире. Я в то время работал главным инженером УНР-892. И узнал Михаила Исааковича не только как инженера, но и как человека. Он удивил меня своими обширными знаниями в строительном деле. “Переваривал” горы научно-технической литературы. И самое главное — не таил знания в себе. По любому поводу можно было посоветоваться и услышать мудрый ответ. Это исключительно отзывчивый, добрый и невероятно скромный человек».
Родина никогда не забывает своих верных сыновей. Лейтенант Гильбург награжден орденом Отечественной войны 1-й степени, медалью «За боевые заслуги». Его добросовестный труд отмечен медалью «За трудовое отличие». И еще у него 12 юбилейных медалей. Вот такой он, Михаил Исаакович Гильбург, боец двух фронтов военного и гражданского.
А. Пекный, Пенза. Источник: газета «Идуд Хасадим» № 19, ноябрь 2001 г.