Ребята с нашего двора — вспоминает А. Луговцова

Этот снимок сделан весной сорок первого. Бродячий фотограф — сухонький старикашка с неуклюжим ящиком и треногой в руках — случайно завернул в наш двор.

— Сфотографируемся, дети? Будет память на всю жизнь.

Если бы мы знали тогда, что совсем недолго осталось нам вот так встречаться каждый день в нашем просторном, замощенном булыжником дворе!

…Мы, конечно же, играли тогда в войну. Видите, у меня за поясом (я — третья справа в среднем ряду) наган? Я была Анкой-пулеметчицей и без нагана просто не выходила во двор.

…7 февраля 1942 года умерла моя сестра Валя. Она простудилась в очереди за хлебом — несколько дней металась в жару. Через две недели ей бы исполнилось 17 лет. Мама пережила ее лишь на несколько часов. Случилось это ночью. До утра, завернувшись в одеяло, я просидела на стуле возле кровати. Я думала, что сейчас моя очередь, я уже едва передвигала от слабости ноги.

В шесть часов заговорило радио. Я вспомнила, что надо идти в булочную…

Не знаю, каким чудом я тогда выжила. Впрочем, знаю. В булочной я встретила Тамару Шафрановскую, мою школьную подругу. Она, видно, обо всем догадалась по моему лицу, потому что не отпустила меня домой. Мать Тамары, Тамара Константиновна, тоже уже почти не поднималась. Она сказала, расспросив меня обо всем:

— Ты никуда отсюда не пойдешь. У меня теперь будет две дочери. У Тамары я жила почти три месяца. Умерла ее бабушка, потом мать, человек удивительной души.

В райисполкоме меня спросили:

— Хочешь в детдом? Еще можно в ремесленное училище. Я выбрала ремесленное. Помещалось оно на 10-й линии Васильевского острова. Нас учили делать табуретки.

…Многих ребят с нашего двора сегодня среди нас нет. Вы, наверное, не раз слышали эту цифру. Больше шестисот тысяч погибло в блокадном Ленинграде во время его беспримерной 900-дневной обороны. Это были мирные женщины, дети, старики, подростки. Но они сделали для нашей победы все, что смогли. Они отдали за нее свою жизнь.

Я хочу, чтобы вы знали имена некоторых из них. Имена ребят с нашего двора.

Аркаша Муравник. Он умер от истощения в больнице. Когда он туда попал, ему уже ничем нельзя было помочь…

Виля Волков. Я видела, как морозным январским днем 1942 года выносили саночки, чтобы везти на кладбище, его легкое, завернутое в одеяло тело.

Таня Рыхлова, задиристая и отчаянная.

Женя Гусева, девочка, не любившая играть в войну.

Галя Ахметова, наша сандружинница.

Ваня Смирнов, серьезный, рассудительный и степенный Ваня, которому безоговорочно представлялась в наших играх роль комиссара отряда.

Толя Рыбаков — белобрысый веснушчатый мальчик, который мечтал стать моряком…

Источник: А. Луговцова (с сокращениями), журнал Костёр № 1, 1969 год.