Будем помнить «политические»
Первые мои сознательные воспоминания связаны со смертью Сталина: испуганные лица людей, откровенные переживания и слезы женщин: «Что же теперь будет с нами?».
Вскоре после смерти Сталина в города, поселки, деревни стали возвращаться узники ГУЛАГа. Тихо, с опаской, с оглядкой, в кругу самых близких людей стали рассказывать лишь о существовании сталинских лагерей.
Помню, как в 1957 году вернулась из лагеря на родину наша соседка — Зинаида Ильинична, бывшая учительница. Вернулась инвалидом — плохо видела и почти ничего не слышала. Напротив ее квартиры жил также недавно вышедший из тюрьмы вор-рецидивист Василий Петрович. Люди говорили так: «Васька — обыкновенный вор-уголовник, — и выждав паузу, оглянувшись по сторонам, сбавив громкость своей речи до шепота, добавляли, — а Зинка — политическая!».
Несмотря на то, что в 50-е годы прошлого века начался процесс реабилитации политических заключенных, а в 1956 году прозвучал знаменитый доклад Н. Хрущева «О культе личности...», чувство страха не покидало наш народ, оно царило везде: на работе, в учебных заведениях и даже в семье. Люди боялись сказать что-то лишнее, чтобы не навредить себе, своим родным, близким.
Бывшие узники ГУЛАГа ничего не рассказывали о своей жизни за колючей проволокой. Некоторые из них даже переезжали на другое место жительства, чтобы избежать постоянных сочувственно-осуждающих взглядов соседей и знакомых. Наши родители, бабушки, дедушки, без всякого преувеличения, были Великими Тружениками, тяжелой была их жизнь. Ничем от них не отличались и «политические», однако их негласно продолжали преследовать: не разрешали вести педагогическую деятельность, занимать руководящие посты, а за границу не выпускали тогда практически никого, — чтобы не пугались «звериного оскала капитализма».
Одним из самых «позорных» моментов биографии советского человека считалось его «буржуазное» происхождение. Удивительно, но факт, что сама атмосфера жизни человека в советском обществе заставляла его бояться своего прошлого. Минуло время, наступил период правления Л. Брежнева, а затем и Горбачевская «перестройка», появилось новое понятие — гласность. У нас возникло естественное желание больше узнать о людях, попавших в колесо жесточайших сталинских репрессий.
В 2008 году мне позвонил бывший главный конструктор нашего завода, неутомимый энтузиаст, подвижник, творческий человек Груздев Юрий Петрович. Будучи на пенсии, Юрий Петрович продолжал начатую им еще в годы службы на предприятии работу по созданию истории родного завода. В последнее время его заинтересовала судьба репрессированных калининцев — он принял участие в создании «Ленинградского мартиролога» — Книги памяти жертв политических репрессий. Чуть позднее Юрий Петрович прислал мне 8-ой том этой книги. «...В телефонном разговоре с Вами, — писал Юрий Петрович, — я упустил возможность сообщить, что имена, расстрелянных в Ленинграде в годы репрессий, вносятся в Книгу памяти «Ленинградский мартиролог». Экземпляр книги выдается редакцией «Мартиролога» семье погибшего. Для этого следует обратиться в РНБ к А.Я. Разумову...».
В 8-м томе «Ленинградского мартиролога» помещена статья Ю.П. Груздева «К истории репрессий на заводе №4 имени М.И. Калинина (бывшем Трубочном)». В своей статье Ю. Груздев рассказывает о замечательных ученых, конструкторах, организаторах производства, инженерах, рабочих нашего завода, репрессированных в период с 1929 по 1954 годы.
В 1937 году были проведены массовые аресты руководителей предприятия во главе с директором Владимиром Владимировичем Тимофеевым. Их обвинили «в создании на заводе троцкистско-террористической организации, передававшей германским разведорганам шпионские сведения о производственной деятельности предприятия и проводившей вредительскую работу».
С августа 1937 года по февраль 1938 года расстреляны 32 работника завода. Вот некоторые имена:
Аккуратов Василий Андреевич, 1895 г.р., главный бухгалтер завода (в архиве указано: арестован по ст. 58-8, 58-7-11, приговор: 10 лет лишения свободы);
Астров Владимир Васильевич, начальник цеха № 1;
Афонин Александр Иванович,1904 г.р., начальник отдела капитального строительства;
Богачев Игорь Иванович, 1906 г.р., начальник цеха № 8;
Бонин Никита Филиппович, формовщик-литейщик;
Кабаков Константин Николаевич, слесарь;
Иткин Лев Борисович, главный инженер и другие.
Всего в списке репрессированных работников завода 85 человек. Не все имена известны. Хоронили расстрелянных в годы репрессий ленинградцев в Левашово — на песчаных карьерах.
Продолжение: «Левашовская пустошь».
В.Д. Анисимов
Газета «Калининец» №08-09