Василий Кириллович Тредиаковский — первый русский филолог
Судьба оказалась достаточно жестокой к этому человеку. И сегодня «труды и дни» Тредиаковского остаются в тени славы М.В. Ломоносова. А ведь в лице Тредиаковского Россия обрела первого русского филолога, европейски образованного ученого, переводчика, просветителя. Тредиаковский — создатель теории русского тонического стихосложения.
В чем же причина такой несправедливости?
Крупнейший историк литературы XVIII века П.Н. Берков полагает ее вот в чем: «Тредиаковский во всем остался фигурой противоречивой, неустойчивой, склонной к гротеску. Он, несмотря на свой европеизм, на свою огромную культуру, на исключительную эрудицию и… трудолюбие, остается каким-то, говоря его же словами, «диковатым».
Судя по всему, Тредиаковский являл собою тип чудака-ученого, огромнейшие знания которого никак не гармонировали с внешним рисунком жизни и поведения. Плебей и первый русский разночинец в русской науке, он трудно вписывался в тогдашние академические круги, где первые роли играли представители вельможного дворянства и ученые-немцы.
В Петербург Тредиаковский попадает только в 1732 году. С 1733 года он занимает место секретаря Академии, но только через 12 лет получит звание профессора «как латинския, так и российския элоквенции» (т. е. красноречия).
Долгим был путь поэта и ученного из далекой Астрахани, где он родился, до берегов Невы. Он окончит Славяно-греко-латинскую академию в Москве, семь лет проживет в Европе, будет учиться в Сорбонне, где и обретет свои колоссальные знания.
Что же свершил Тредиаковский в русской филологии? Не перечисляя всего, укажем только важнейшее.
Славянский «диалект» он заменил в литературе «самым простым русским словом, то есть каковым мы меж собою говорим». Речь идет о создании нового литературного языка. Он создал теорию русского тонического стихосложения, заложив тем самым основы поэтики. 30 лет он переводил многотомную «Историю Роллена» и, завершив этот труд, приобщил Россию к европейской исторической науке. В «Тилемахиде» он создал русский гекзаметр и тем самым подготовил почву для переводов Гомера Н.И. Гнедичем и В.А. Жуковским.
В споре с М.В. Ломоносовым и А.П. Сумароковым о направлении развития русской поэзии точка зрения Тредиаковского не получила общественного и научного признания. Град эпиграмм, журнальных колкостей сыпался на него. Вот злая эпиграмма М.В. Ломоносова, свидетельствующая о тоне литературной полемики XVIII века:
Отмщать завистнику меня вооружают,
Хотя мне от него вреда отнюдь не чают.
Когда Зоилова хула мне не вредит,
Могу ли на него за то я быть сердит?
Однако ж осержусь! Я встал, ищу обуха;
Уж поднял, я махну! А кто сидит тут? Муха!
Коль жаль мне для нее напрасного труда,
Бедняжка, ты летай, ты пой, мне нет вреда. (1753)
Постепенно Тредиаковский обособляется от коллег, становится одинок, нужда заставляет первого русского филолога заняться, говоря сегодняшним языком, репетиторством. «И так уже нет ни полушки в доме, ни сухаря хлебы, ни полена дров», — пишет он президенту Академии графу К.Г. Разумовскому. Что же помогло Тредиаковскому вынести все тяготы жизни?
Незадолго до смерти он напишет: «Исповедую чистосердечно, что после истины, ничего другого не ценю дороже в жизни моей, как услужение, на честности и пользе основанное, досточтимым по гроб мною соотечественникам».
Первые литературные упоминания о Петербурге принадлежат Феофану Прокоповичу. К 50-летию основания города Тредиаковский создает «Похвалу Ижорской земле и царствующему граду Санкт-Петербургу».
Жанр определен в названии: похвала, восхваление, что было в духе эпохи и что связано с «этикетным» отношением к трону и столице государства. В «Похвале…» просматривается мысль, которую позже будет развивать А.С. Пушкин: город возник на пустом месте, как бы вдруг. Молодой город в сознании поэта «древним всем он ныне равен стал», а древность вызывает уважение. Нетрудно предположить, что и пушкинская строка «Прошло сто лет…» — отклик на слова Тредиаковского. Так поэзия становится одной из связующих нитей времени.
В Петербург, как было сказано, Тредиаковский поселился в 1732 году. Все его известные адреса связаны с Васильевским островом, но ни одно здание не сохранилось до наших дней. Сначала он «живет на Васильевском острове против первые линеи, и в оной почти против Медовщикова двора в каменном доме книгини Троекуровой во втором жилье». Теперь на этом месте Кадетской линии стоит дом № 5. Потом он жил в собственном деревянном доме на 10-й линии, а после его продажи — где-то на 21-й или 22-й линии. Похоронен В.К. Тредиаковский на Смоленском кладбище.
Автор: Д.Н. Мурин